16 ноября Федерация за всеобщий мир провела конференцию “Перспективы мира на Корейском полуострове”. В программе выступили известные корееведы - д-р Александр Воронцов, руководитель кафедры корейских и монгольских исследований Института востоковедения РАН и д-р Бартелеми Курмонт, профессор современной истории и международных отношений в Католическом университете Лилля, Франция и г-н Жак Марион, сопредседатель ЮПФ Европы, Евразии и Ближнего Востока.
Дискуссия имела очень живой характер. Конференция в виде вопросов и ответов очень понравилась российским зрителям, а также англоязычной публике из Европейских стран.
Д-р Бартелеми Курмонт (Франция)
Доктор Курмонт вначале рассказал о многих изменениях в отношениях между Пхеньяном, Южной Кореей и США. Что касается Кореи, я напомню вам, что после выборов президента Мун Чжэ Ина в мае 2017 года, нынешняя администрация в Сеуле вступила в новый диалог, новые отношения с Северной Кореей, которые привели к нескольким встречам - очень символичным, но в тоже время и конструктивным в отношении отмены санкций. Мы видим желание Сеула способствовать отмене некоторых экономических санкций, а также будущее развитие северокорейской экономики и северокорейской дипломатии. Таким образом, мы видели много встреч, в которых участвовали оба лидера с обеих сторон, а также лица, принимающие решения на нескольких уровнях, не только в политической, но и в экономической сфере. В последние два года была очень интенсивная деятельность. На самом деле все началось с зимних Олимпийских игр в Пхенчхане в январе 2018 года, и сразу после этого мы стали свидетелями внедрения новой концепции, когда речь идет о диалоге между двумя Кореями.
Затем доктор Курмонт проанализировал возможное будущее с администрацией Джо Байдена, заявив, что «возможно, политика Байдена будет больше походить на то, что делал Барак Обама в течение восьми лет в Белом доме». Но доктор Курмонт также заявил, что Байден не может игнорировать то, что было сделано. Поэтому очень маловероятно, что мы вернемся к ситуации высокой напряженности в отношениях между Вашингтоном и Пхеньяном, по крайней мере, до тех пор, пока Пхеньян не проведет новые испытания баллистических ракет или ядерного оружия.
Когда дело доходит до отношений между двумя Кореями, конечно, нужно смотреть на предстоящие президентские выборы в Южной Корее, они состоятся менее чем через два года, в 2022 году. «Объединение стоит дорого, объединение сложно осуществить, и объединение не интересует молодое поколение в Южной Корее. Итак, сейчас вызывает интерес, увидим ли мы более тесный диалог между Южной и Северной Кореей и то, насколько граждане Южной Корее будут готовы пойти дальше в развитии отношений с Северной Кореей. Или наоборот мы увидим замедление процесса сближения. То, чему мы стали свидетелями в прошедшие два года, достойно уважения, но конкретных мер все же принято не было. Поэтому будущее этих отношений вызывает большой интерес.
Отвечая на вопросы, г-н Курмонт выразил твердое желание Европы в целом и Франции в частности сыграть важную роль в попытках решить проблемы безопасности на Корейском полуострове. Учитывая отношения между Южной Кореей и Европой, с экономической точки зрения есть соглашение о свободной торговле, а в сфере дипломатических отношений, я считаю, что есть место для более активного участия ЕС, но это при условии, что мы найдем некоторый компромисс между европейским странами, определимся, кто, что может предложить и насколько быстро все будет происходить. С технической точки зрения и с финансовой точки зрения, я не думаю, что Европейский Союз в данный момент готов активно принимать участие в Объединении Севера и Юга. Опять же, если ситуация изменится - почему бы и нет? Например, объединение станет, скажем так, возможным, потому что между двумя странами сократится пропасть, и ситуация будет развиваться. Но на данный момент это слишком дорого, слишком сложно. Как мы уже упоминали ранее, сейчас Европейский Союз сталкивается с множеством проблем и не находит никаких точек соприкосновения для решения корейского вопроса. К сожалению, мы на данный момент далеки от Корейского полуострова, и к тому же наши внутренние различия довольно сильны, для конструктивного решения подобных проблем. В этом вопросе я не разделяю оптимизма, я не думаю, что ЕС будет очень активен в содействии объединения Кореи.
Г-н Курмонт также сравнил ситуацию объединения Германии и ситуацию сейчас с Кореей, особенно с точки зрения отсутствия у молодежи желания объединения, особенно учитывая изоляцией, которую испытывает Корея сейчас. Если сравнить это с воссоединением Германии – то его поддержали Европейский Союз, Россия, Соединенные Штаты, и в основном все способствовали и содействовали этот процесс как на дипломатическом уровне, так и в экономическом плане. К сожалению, если подобное станет возможным на корейском полуострове, такой поддержки не будет. Конечно, я не говорю, что объединения не произойдет, потому что это может произойти в любой момент, если северокорейский режим по какой-либо причине падет, то это неизбежно в текущем контексте приведет к объединению. Но, как я уже сказал, южнокорейцы на самом деле не желают идти в этом направлении, и поэтому они предпочитают сохранить независимую Северную Корею при условии, что эта страна не будет представлять для Южной Кореи угрозы - военной или политической. Они больше готовы ускорить взаимодействие, которое установит прочное партнерство с Северной Кореей, вместо того, чтобы рассматривать объединение.
Северная Корея коммунистическая? Китай коммунистический?
Отвечая на вопрос, действительно ли Северная Корея коммунистическая, г-н Курмонт сказал, что для него это всего лишь политический лозунг. Это был способ Ким Ир Сена еще в 1960-х годах обеспечить себе легитимность и укрепить свою власть. «Я никогда не верил в реальность чучхе». «Если говорить о коммунистической основе чучхе – то я так не думаю, потому что для меня чучхе - это просто лозунг. Является ли Северная Корея страной с коммунистическим режимом? Ну, это зависит от того, к чему стремится Северная Корея, и похоже, что нынешний лидер Северной Кореи больше склонен следовать китайской модели, поэтому вопрос будет в том, является ли Китай коммунистической страной? Я думаю, что на ответ на этот вопрос уйдут часы».
Доктор Александр Воронцов
Доктор Воронцов сначала пояснил, что президенту Трампу удавалось трижды напрямую встретиться с лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном. И это очень важный факт, потому что главная проблема так называемой «корейской проблемы» - это большое взаимное недоверие между Вашингтоном и Пхеньяном, Пхеньяном и Сеулом и, конечно же, личная встреча руководителей этих стран - это отличный инструмент для уменьшения этого недоверия.
Затем доктор Воронцов затронул вопрос о том, как обе Кореи отреагировали на ситуацию с Covid-19. По его словам, Корея продемонстрировала уникальный и интересный способ решения проблемы. Для некоторых посторонних это не очень понятный тип поведения и реакции, но реальный факт заключается в том, что и Северная, и Южная Корея относительно успешно справились с пандемией коронавируса по сравнению с большинством других стран. Уровень распространения COVID-19 в Южной Корее медленный и находится под эффективным контролем. Реакция Северной Кореи была совсем другой – это полная изоляция, они моментально отреагировали - закрыли границу с Китаем и другими странами.
Этика Конфуция помогла остановить пандемию в обеих Кореях.
Северокорейцы понимают, что местная система здравоохранения слаба - отсутствует поддержки, нехватка оборудования, поэтому если в страну попадет COVID 19, то они не смогут справиться с эпидемией. Поэтому они решили закрыть страну. Делали это очень сильно и очень настойчиво, очень авторитарно и непопулярно, они сами говорят, что это крайние меры. Но население отреагировало с пониманием и смогло принять такое положение вещей. И это не из-за тоталитарного общества. Это потому, что корни общества основаны на конфуцианских ценностях. И в Южной Корее реакция была совсем другой. Конечно, в Южной Корее очень хорошо развита область медицины, у них много возможностей, и сама страна являет собой пример очень развитого демократического общества. Но и в этом случае неожиданно обнаружились корни глубоко проникшей в народ философии Конфуция. Долгое время он находился в глубокой тени, почти забыт, но в переломный момент для нации, как это было много раз в истории Кореи прежде, когда нация переживала вопрос «быть или не быть», ценности Конфуция и коллективное поведение помогли им выжить. Конечно, Южная Корея использовала очень нестандартные и очень творческие способы, чтобы справиться с COVID 19. В США внимательно изучили опыт Южной Кореи, они видят, что пять лет назад Верховный суд Республики Корея принял специальный закон, основанный на опыте борьбы с пандемией MERS, SARS. Этот закон предоставляет право без судебного постановления собирать персональные данные граждан и передавать эту информацию соответствующим органам. Теперь мы увидели, что этот закон используется очень эффективно. Это очень известный случай, что, если человек с COVID 19 вышел из квартиры - немедленно информация об этом поступает в органы и его и его контакты отслеживают. Информация о нем сразу же становится доступной людям, чтобы дать им возможность не пересекаться с этим человеком. Этот закон не характерен для демократии западного образца.
«Почему его приняли в этой стране? В моем понимании это отражение некоего глубокого конфуцианского поведения - в критической ситуации мы жертвуем некоторой личной свободой, комфортом ради спасения нации. Итак, и Южная, и Северная Корея, конечно, по-разному, используя очень разные инструменты и способы поведения, продемонстрировали успешные результаты».
Хотя Северная и Южная Корея могут выглядеть как очень разные страны, общества и ситуация в них разная. Многие специалисты сейчас говорят, что мы дошли до точки «необъединения»? Может быть, это уже совершенно разные страны - например, как Германия и Австрия - один язык, но совершенно разные страны? И многие люди в Южной Корее не желают объединения Кореи или предлагают бесчисленное множество вариантов этого союза, потому что различия огромны. «Но ситуация с COVID 19 показывает, что общий корень все еще существует - философия, человеческие, психологические ценности, ценности Конфуция - они глубоко укоренились в совести, разуме и крови корейцев - как Севера, так и Юга. И это поможет успешно преодолеть большую угрозу и вызов пандемии. Это заставляет нас задуматься. С моей точки зрения будущее объединения - тема еще не закрытая».
Отвечая на вопросы, доктор Воронцов сказал, что, с точки зрения русских, ключевой причиной сложившейся ситуации является глубокое недоверие. Потому что руководство Северной Кореи уверено, что, несмотря на разные заявления Вашингтона или миротворческих организаций, основная цель Вашингтона - это ликвидация КНДР - смена режима и крах КНДР. Следовательно, они реагируют исходя из своей логики.
«Никто нас не спасет, поэтому надо что-то делать».
Доктор Воронцов вспомнил один разговор с северокорейским дипломатом. Он поделился: «Я бывал в Северной Корее каждый год, я был студентом северокорейского университета Ким Ир Сана, я был российским дипломатом в нашем посольстве в КНДР. Могу привести один яркий, с моей точки зрения, пример. Накануне выхода Северной Кореи из Договора о нераспространении ядерного оружия, за две недели до этого, у меня был личный разговор с высокопоставленным северокорейским дипломатом. Это было в то время, когда было расторгнуто рамочное соглашение, и администрация Буша включила Северную Корею в список Оси зла, и началось вторжение в Ирак, все пытались понять, какая страна будет следующей. В этой ситуации я сказал северокорейскому коллеге: «Если вы выйдете из Договора о нераспространении ядерного оружия, вы столкнетесь с множеством очень тяжелых и очень болезненных последствий». Я перечислил одно, два… десять. Он ответил: «Мистер Воронцов, ваш анализ верен. Мы, конечно, неизбежно столкнемся со всеми этими тяжелыми последствиями, о которых вы сейчас упомянули, и Договор о нераспространении ядерного оружия - очень хороший договор, мы уважаем этот договор. Но проблема в том, что не важно, останемся ли мы в рамках этого Договора или выйдем из этого Договора, если США решат напасть на нас - никто не сможет остановить Соединенные Штаты. ООН нас не спасет, Китай не спасет, Россия не спасет, только мы сами можем спасти себя. Поэтому нам нужно что-то делать». И они, как известно, настойчиво пытаются что-то сделать».
Диалог необходим
Россия, конечно, категорически против распространения ядерного оружия в Северной Корее и других странах. Россия решительно поддерживает Договор о нераспространении ядерного оружия. Россия активно участвует во всех международных усилиях, в Совете Безопасности ООН, чтобы остановить ядерную деятельность КНДР, и поддерживает все декларации и резолюции ООН, которые вводят очень жесткие санкции против Северной Кореи. Но в то же время мы говорим, что диалог абсолютно необходим. Диалог с Северной Кореей как с уважаемым и равноправным партнером. Диалог, который будет учитывать оправданную озабоченность Северной Кореи в сфере безопасности.
Формула «CVID» против «обещание за обещание, уступка за уступку».
Что же предлагают США? Формула CVID - полное, проверяемое, необратимое разоружение - только после этого мы начнем обсуждать некоторые вопросы гарантии безопасности. Конечно, для Северной Кореи такой подход неприемлем. И практика неоднократно об этом свидетельствовала. Поэтому в рамках «шестисторонних переговоров» была разработана надежная формула: «обязательство за обязательство, уступки за уступки»: одновременное движение, Северная Корея шаг за шагом прекращает ядерную деятельность, сокращает ядерный арсенал, а международное сообщество снижает свои санкции и дает свою экономическую поддержку. Но с точки зрения Северной Кореи, хотя экономическая поддержка вещь хорошая и нужная, но в первую очередь им нужна безопасность, это не обсуждается - для них это самое главное. Они готовы долгое время находиться под санкциями.
«Мы знаем, что санкции - навсегда»
Доктор Воронцов рассказал о своем визите в Северную Корею перед началом COVID 19 в сентябре прошлого года, когда он встретился с ученым-экономистом - очень ярким и умным человеком. И он описал общую картину экономической ситуации в Северной Корее. Вот его слова: «Мы очень хорошо понимаем, что эти санкции навсегда. Санкции ООН, санкции США - это надолго. Они никогда их не снимут. Поэтому нам нужно жить в новой экономической ситуации». Как вы знаете, Северная Корея имеет большой опыт жизни в условиях санкций и выживания. Этот профессор рассказал, как они будут адаптировать экономику к ситуации выживания в условиях санкций. У них нет топлива, есть жесткие ограничения на импорт топлива. Их сельское хозяйство находится в сложной ситуации, но они используют методы, которые использовали их отцы и деды, когда выполняли сельскохозяйственные работы: они используют быков и ручной труд, печально это видеть, но им удалось произвести минимально достаточное количество риса и прочих продуктов. Они могут и готовы жить в условиях санкционного режима. Более того, во время пандемии они сами усилили свою изоляцию, намного жёстче, чем санкции. И мы знаем, что многие ученые в западных странах и США испытывают чувство удовлетворения: «О, это хорошо, их самоизоляция сделает то, чего не могут сделать санкции, эта изоляция полностью и окончательно убьет их экономику». Но они посчитали свои возможности и поняли, что COVID для них опаснее экономических потерь. Им нужно жить в условиях этого режима изоляции, и они знают, как справиться с экономическими трудностями.
Северокорейское общество отличается от западного.
Общество Северной Кореи, как известно, очень закрытое общество. И понять, о чем думает каждый северный кореец, что у него на душе, сложно. Но вопрос о противоречиях в политической элите, о существовании различных групп внутри политической элиты, таких как технократы, военные, - такими категориями размышляют представители традиционного европейского стиля анализа. Это типичный вопрос, и все мы пытаемся что-то похожее найти в этом обществе. Но это общество другое. Есть много возможных альтернатив - не только диктатура, не только жесткий контроль над населением - все это, конечно, существует. Как мы знаем во времена президента Ли Мён Бака и президента Пак Кын Хэ это была популярная тема в исследовательском сообществе.
Было проведено много конференций, опубликовано много статей на тему управления страной после объединения - что делать с Северной Кореей после объединения. И в этих анализах, большинство южнокорейских участников были уверены, что объединение будет на основе поглощения, то есть вариант Германии. Поэтому попросту посадят в тюрьму всю политическую элиту Северной Кореи. В Южной Корее камеры приготовлены для всех. Я участвовал в какой-то конференции, и один, может быть, европейский ведущий спросил: «Какой суд будет судить этих преступников из Северной Кореи?» И некоторые участники ответили: «Конечно, суд по правам человека», но представитель Южной Кореи сказал: «Нет, у нас есть собственный суд в Южной Корее! Мы будем судить их по нашему южнокорейскому законодательству». Политическая элита Северной Кореи не питает иллюзий относительно своего будущего в Объединенной Корее. И эти обстоятельства делают их единство вокруг своего лидера сильнее, чем все идеи чучхе и все идеологическое давление. Поэтому ситуация иная.
Г-н Марион рассказал о видении Д-р Сон Мён Муна и его жены д-ра Хак Джа Хан Мун, а также о многих проектах, которые они реализовали в течение своей жизни, чтобы способствовать воссоединению Корейского полуострова.
Затем г-н Марион сказал, что в своих мемуарах д-р Мун описывает центральную роль, которую его страна может сыграть в грядущей Азиатско-Тихоокеанской эре: маленькая страна, окруженная крупнейшими мировыми державами: Китаем, Россией, Японией и США. Корею можно сравнить с шарикоподшипником механизма, то есть небольшой частью, сделанной из металлических шариков, вокруг которой другие части машины могут плавно перемещаться во всех направлениях.
На практике он предполагал, что объединенный Корейский полуостров станет центральным звеном международной автомобильной или железнодорожной системы, соединяющейся с Японией с одной стороны подводным туннелем и с Россией, Китаем и остальным миром с другой стороны. Дальше на север эта система автомобильных дорог встретится с трансконтинентальным звеном, которое свяжет Россию и Евразийский континент с США и Канадой через туннель под Беринговом проливом. Это создаст транспортную инфраструктуру с огромным потенциалом для экономического развития и культурного обмена в самом центре Азиатско-Тихоокеанского региона. Корейский полуостров станет ключевым компонентом этой системы. Это не проект мечты. Россия планирует подвести свою железнодорожную систему к Берингову проливу к 2030 году. Между правительствами Японии и Кореи ведутся переговоры о строительстве туннеля. Проект Транскорейской железной дороги между Северной и Южной Кореей мог быть реализован в 2007 году, но был приостановлен в 2008 году. Есть реалистичное видение, но отсутствует политическая воля.
Разрабатывая это видение, соучредитель ЮПФ доктор Хак Джа Хан Мун предлагает идею создания пятой штаб-квартиры ООН в демилитаризованной зоне. В настоящее время ООН имеет четыре штаб-квартиры по всему миру: Нью-Йорк, Женева, Вена и Найроби. Но в Азии, самом густонаселенном континенте и ведущем экономическом центре мире, есть только один региональный офис в Бангкоке и нет штаб-квартиры ООН.