Перспективы развития ситуации на Севере Корейского полуострова на основе современных оценок

Известные события на европейско-атлантическом направлении в некоторой степени отодвинули на второй план ситуацию на Корейском полуострове, особенно в северной его части. Но это не означает, что событийные особенности текущего и перспективного состояния КНДР перестали находиться под пристальным вниманием мирового сообщества и, прежде всего, основных региональных акторов. Напротив, даже незначительные колебания военно-политической обстановки в Северной Корее вызывают острую реакцию и влияют на политический и военно-оборонительный баланс США, РК, Китая и Японии.

Информация, доступная нам из северной части полуострова, как правило, фрагментарна, противоречива, скудна, а порой носит явно дезинформационный характер. Сейчас даже самые искушённые политологи и аналитики в Вашингтоне, Пекине и Сеуле не берутся делать какие-то достоверные прогнозы по КНДР, прекрасно понимая, что за их оценками могут последовать неверные шаги высших национальных эшелонов власти. Российское экспертное сообщество также представляет различные оценки и мнения, а порой предлагает к рассмотрению диаметрально противоположные подходы к решению корейской проблемы.

Противоречивый и нестабильный уровень информационного обеспечения, а также разные геополитические и национальные устремления каждого из региональных акторов сформировали свои подходы. Безусловно, цель одна: принуждение Пхеньяна к отказу от ядерной программы и демилитаризация, но подходы к этому – разные. Отказ от политики «Солнечного тепла» и переход руководства Южной Кореи к реализации «творческого прагматизма» как основы главного курса в отношении КНДР привели к негативным последствиям для межкорейского диалога. Двусторонние отношения отброшены на уровень начала 1990-х годов. Север и Юг пытаются сформировать консенсус, но каждый раз находятся поводы для взаимного недоверия и конфронтации.

Нынешняя американская политическая и академическая элиты, демонстрируют свои подходы в вопросе функционирования северокорейского режима и безопасности на полуострове. Трудно предположить, воздержится ли Вашингтон от прямого вмешательства в дела Пхеньяна, но однозначно продолжит поддержку Сеула в контексте предотвращения войны в Корее и минимизации ущерба от возможных провокаций Пхеньяна.

Япония по-прежнему будет выстраивать двусторонние отношения с КНДР на основе Пхеньянской декларации от 2002 г., но главным противоречием считать проблему похищения её подданных северокорейскими спецслужбами. Прошедшие в апреле с.г. двусторонние встречи показали, что в перспективе Япония не намерена наглухо закрывать свою дверь перед КНДР, пытаясь демонстрировать к ней взвешенное отношение.

Официальный Пекин осуществляет активные действия по возобновлению шестистороннего переговорного процесса, но в последние годы демонстрирует отстраненность от роли главного усмирителя КНДР. В перспективе Китай объективно столкнется с ограниченными возможностями возобновления шестисторонних переговоров в связи с санкционными и иными ограничительными мерами США и их сателлитов по отношению к России.

Российский вектор участия в проблемах Корейского полуострова весьма ограничен, но убеждать Корею к выходу из самоизоляции надо и с благодарностью использовать тот фактор, что в нынешнем отношении ООН к России после украинских событий КНДР оказалась единственной страной, поддержавшей российскую позицию.

Возвращаясь к теме доклада отмечаем, что текущая обстановка на Корейском полуострове по всем элементам хрупка и динамична.

Каковы её особенности на Севере, которыми отметилось начало 2014 года? Прежде всего - это беспрецедентность в открытом освещении северокорейскими СМИ репрессирования Чан Сон Тхэка и чистки в ТПК; первое за многие годы «живое» новогоднее послание Ким Чен Ына к народу и нации; призыв к Югу прекратить враждебное идеологическое противостояние; предложения по снижению конфронтации; поиск новым руководством КНДР путей интенсификации и модернизации экономики без резкого слома действующей системы – всё это, на первый взгляд, показалось как начало «гласности и перестройки» по-северокорейски. Но насколько верно это предположение? Ретроспектива всей деятельности Ким Чен Ына на внутри- и внешнеполитической сцене после смерти его отца даёт основания полагать, что он пошёл по пути выстраивания своей собственной тактики «византийских игр», особенно это проявляется в его видении межкорейских связей и позиции к США, а также отношения к старым военно-партийным кадрам внутри страны.

Другое дело, не взял ли он резкий старт и не заигрался ли, переоценив свои потенциальные возможности и реальную преданность соратников и всего народа? Здесь речь идёт об учёте северокорейской ментальности. Народ из поколения в поколение воспитан на глубоком и безоговорочном почитании старых партийцев и военных, особенно тех, кто был соратниками прошлых вождей.

По всей видимости, новое руководство КНДР прагматично, изворотливо, умело использует тенденции текущей политической обстановки и не тревожится за последствия принимаемых мер.

Для реализации своих целей и задач, Ким Чен Ыном выбран удачный момент: за многие прошедшие годы выращен неплохой урожай сельскохозяйственных культур: худо-бедно народ будет накормлен, и это будет возноситься как личная заслуга вождя;

Отчетливо видно, что Ким Чен Ын и его команда разнообразили тактику манипулирования сознанием нации. Вместо набивших всем оскомину старых призывов выработан новый хитроумный план по вовлечению на словах Юга к прекращению взаимной враждебной деятельности, заведомо просчитав, что Сеул с недоверием отнесётся к этому и оставит затею без ответа. Реально всё так и случилось. Это Пхеньяну и надо. Нации и мировой общественности показали, что Юг как испытывал вражду к Северу, так и продолжает двигаться в этом фарватере, а, следовательно, международные санкции несостоятельны, у Юга и США одно стремление – уничтожить КНДР, тем самым у северокорейского руководства развязаны руки и оправдано совершенствование сил ядерного сдерживания;

Оценивая новые явления на севере полуострова, мы полагаем, что их новизна основывается на характерных особенностях личности и амбициях нового руководителя. Ким Чен Ын – лидер с новым мышлением, он политический игрок, склонный к неординарным ходам. Однако он не достоин демонизирования, т.к. несмотря на вышеперечисленные качества, по существу является сыном своих родителей и порождением существующей системы.

На противоположной стороне баррикад стоит личность нового президента РК – Пак Кын Хе. Госпожа Пак – достойный национальный лидер, опытный политик. Так же, как и руководитель Севера – она ребёнок своего отца – президента, впитавшая в себя соответствующее мышление и манеры.

Способны ли два лидера одной искусственно разделённой нации при таких точках соприкосновения найти общий родной язык и решить годами накопившиеся проблемы?

Как ни раскладывай корейский пасьянс, ответа на этот, да и многие другие вопросы межкорейских отношений у нас пока нет.

Зато непрекращающаяся конфронтация, недоверие друг к другу, а порой и ненависть вызывают у нас опасения, что у одной из сторон 38-й параллели закончится терпение, и будут предприняты (по словам того же Ким Чен Ына) упреждающие меры по «принуждению к миру». И Северу, и Югу есть чем и кому воевать. Использование имеющихся арсеналов двух сторон в форме локального конфликта, приведёт к невосполнимым потерям в вооружённых силах и инфраструктуре двух государств, но основной проблемы не решит. Более того, самым отрицательным итогом противостояния могут быть многочисленные жертвы среди мирного населения.

Вместе с тем, межкорейская война, если она начнётся, приобретет совершенно иной характер, если формат противостояния Севера и Юга дополнится участием США и Китая, связанных с двумя сторонами договорными обязательствами о взаимной военной помощи. Ни Вашингтон, ни Пекин отчаянно не желают втягиваться в вооружённый конфликт, потому что как только появятся первые потери с этих сторон, про Северную Корею можно будет забыть, зато СВА превратится в огромный пылающий факел, потому что две самые могущественные державы начнут бороться между собой, отодвинув корейскую проблему на второй план.

Имеет право на жизнь и иной вариант решения проблемы. Не исключаем, что в недалёкой перспективе Вашингтон и Пекин могут начать диалог, как избежать совместного прямого участия в войне Севера и Юга, если она всё же будет развязана. В случае договоренности двух сторон, из двух зол, видимо, будет выбрано меньшее, а именно: США и Китай выработают свою модель объединения Кореи, без непосредственного участия КНДР, включающую ненасильственное устранение от власти главных представителей династийного северокорейского клана. Другое дело, что и в Сеуле, и в Пхеньяне вряд ли с пониманием и готовностью отнесутся к этому варианту.

Суммировав прогнозы и реалии текущей обстановки, мы представляем экспертному сообществу своё видение, заключающееся в том, что в обозримой перспективе положительных сдвигов в межкорейском диалоге и отношении КНДР к призывам мирового сообщества к денуклеаризации ожидать не приходится.

Выводы:

1. В связи с отсутствием мер двустороннего доверия, состояние конфронтации между КНДР и РК в среднесрочной перспективе сохранится, несмотря на призывы двух сторон к поиску компромиссов.

Более того, с учётом совершенствования военной составляющей и той, и другой стороны, пора взять на себя смелость и доказать инстанциям, что вероятность войны на Корейском полуострове реальна, и может осуществиться в любой момент без зримых приготовлений и особых поводов.

2. Все разговоры и утверждения о непредсказуемости северокорейского руководства должны быть признаны несостоятельными. Всё достаточно ясно и понятно: пока не будут устранены основные раздражители (идеологические выпады, присутствие войск США на полуострове и др.), ни Ким Чен Ын, ни его команда не откажутся от ядерных амбиций, а низкая эффективность международных санкций лишь повысит гордое самосознание населения КНДР.

3. Мы должны признать нового лидера КНДР как политического игрока, склонного к решительным и нетрадиционным с точки зрения корейской психологии мерам.

С одной стороны, он понимает необходимость преобразований, с другой – остается жёстким диктатором без намёков на демократию.

Во внутриполитическом аспекте, мы полагаем, что казнь Чан Сон Тхэка и других старых партийцев – это первый шаг. Чистки не вписывающихся в кимченыновскую модель военно-политических и партийных кадров из центра могут переместиться в провинции и уезды, однако последствия, и реакцию на репрессии в северокорейском социуме просчитать на данный момент не представляется возможным.

Заключение:
Северная Корея сегодня – это медленно трансформирующийся, но по-прежнему автократический клановый режим с высоким уровнем репрессивности, который ради «сохранения лица» готов к пожертвованию своим народом. Ситуация на полуострове уже вышла за рамки узко национальной проблемы, она ежечасно держит в напряжении не только региональных акторов, но и мировую общественность. Решение Корейской проблемы всецело зависит от отношений Севера и Юга, от позитивной политической воли руководителей этих государств. Остальным региональным партнёрам надо проявить терпение, деликатность, сосредоточив свои основные усилия на Северной Корее в части вывода её из самоизоляции, вовлечения в интеграционные процессы и само собой – ненасильственного отказа от ядерного шантажа.

Примечание: Доклад подготовлен на основе материалов круглого стола «Текущая ситуация на Корейском полуострове», прошедшего 27 февраля с.г. в Институте Истории ДВО РАН. См. информационно-аналитический сборник «У карты Тихого океана» №34 стр. 3-52, г. Владивосток, ISSN 2304-4586 (Print), ISSN 2304-4632 (Online).